Василина Малова

 

СТАРЫЙ ЛАСКОВЫЙ АЭРОПОРТ.

Самолетами небо изрезано
Я смотрю на него преданно.
И ,бывает ,завидую птицам,
Им не нужно платить за полет.

Марширую по каменным улицам,
От жары даже солнце жмурится.
Но живет по своим принципам
Старый, ласковый аэропорт.

Я ОПАСАЮСЬ ГРОМКИХ ОБЕЩАНИЙ.

Я опасаюсь громких обещаний, 
Они порою прячут лжи укор.
В больших глазах души - отчаянье,
Не видящее на пути своем опор.

Слова стеклянные убийственны,
И нет словесного тепла.
Они нелепо так расхристаны,
Их ночь-подруга забрала.

И всё молчит многозначительно,
Как доктор, знающий ответ.
На твой вопрос больной мучительно,
Не говоря — ни «да», ни «нет»…

НА РАСТЕРЗАНИИ.

Ты сердца остатки наждачной бумагой
Сцарапав, сотрешь.
Солдатскими берцами выбьешь мне душу
И молча уйдешь.
Ты выкрутишь лампочку вместе с патроном,
Отнимешь свечу.
Четыре булыжника бросишь на крылья,
А я все лечу.
Ты иглами в ряд под кожу мне яд,
На казнь палачу.
Без кляпа под ребра серпом, 
А я все не кричу.
Ты сердца остатки наждачной бумагой
Сцарапав, сотри.
Терзая в огне разбитую душу,
Сама не сгори...

ПРОСТЫВШИЙ СЕНТЯБРЬ.

По лужам шагает
Простывший Сентябрь
И просит теплее одеться.
Толпа под зонтом,
Отражение фар.
Камин не поможет согреться.
И мерзнет ночами
Вязальный клубок
(О добром и вечном) мечтает.
На улице тихо,
Лишь шепчет трава,
И небо луну растворяет.
Куда же исчез
Тот единственный друг?
И где все враги затаились?
Теперь не увидеть 
Воскресные лбы,
Что в кровь расшибаясь молились.
Наладилось все-
-Биться не за чем в пол.
Враги подустали в сражении.
От друга ни символа-
- Все хорошо.
Знакомлюсь теперь с отраженьями. 
Сентябрь подлечился
И снова простыл,
Он меньше дождям доверяет.
На улице тихо,
Лишь шепчет трава,
И небо луну растворяет.

МОЁ СЕРОЕ НЕБО.

Моё сере небо злится, хмурится,
Смотрит зло. Оно недовольно мной.
Всё твердит: «Шаг ровнее, хватит сутулиться»,
Подгоняет и бьёт по спине ногой.

Моё серое небо так часто ревело,
И хотелось писать ,посвящая ему.
Зажимая аккорд, как могла, пела,
Чтобы серому небу не быть одному.

Моё серое небо обняться спешило,
Облаками тянулось к вершинам гор.
Деревья немые туманом душило,
Пыталось со мной завести разговор.

Моё серое небо открыться решило,
Рассказать, сколько душ за собой увело.
Признавалось и в том, что веками грешило,
Рыдало дождями, как быть тяжело.

Моё серое небо злится, хмурится,
Смотрит зло. Оно недовольно мной.
Всё твердит : « Шаг ровнее , и, хватит сутулиться.
Меня не проси. Все дела за тобой.»

ДОЖДЁМ Я ЗА ДУШОЙ ТВОЕЙ ПРИМЧУСЬ.

Услышав твой голос, с небес я сорвусь,
Дождями из шелка к тебе я примчусь.
Посмею нарушить земной твой покой,
Непрошеным гостем придя за тобой.

Трепещется сердце испуганной птицей,
Оно неизвестности жутко боится.
Росой на траве прикоснусь я к ногам,
Чудеснейший миг ! Благодарен Богам.

Воскликну внезапно, так громко , так смело,
И , душу забрав, я оставлю лишь тело .
Гроза разразилась, известно лишь ей:
Отныне душа твоя стала моей. 

Теперь нам с тобой суждено умереть
В пары превратясь, снова в небо взлететь.
И станем: я, падая вниз, возвращаться,
Ты радугой в небе меня дожидаться...


ЭТО БЫЛО ДЕКАБРЬСКИМ ЛЕТОМ.

Это было декабрьским летом,
Когда дождь опускался градом.
Тогда ночь заслонялась светом,
Притворялась вода ядом.
Становилась дружба любовью,
Приспособив кирпичную маску.
Маскируясь от чёртовой боли,
Сочиняла нелепую сказку.
Пролистнул до ноябрьского марта,
Пошаманил немного с огнём.
И вчера, заглянув в завтра,
Я увидел «сегодня» в нём.
Было видно какие-то лица,
Ощущался пот чьих-то рук.
Было главным не ошибиться:
Кто «задуманный», а кто «вдруг».
Возвращаюсь в декабрьское лето.
Опускается дождь градом,
Заслоняется ночь светом.
Знаю, как прожить «завтра» надо…

СТЕНЫ.

Прострелите мне память,
Станем заново пить за знакомство.
Нам любовью никак,
Заниматься давай садоводством.
Кадры умерших дней
Понавесим царапанным стенам,
Чтоб за нас извивались
От соли в избытке по венам.
Пусть побудут на нашем:
Пинают пусть, бьют и кричат.
А мы так равнодушно
Будем твердо стоять и молчать.
Обкрошив кулаки,
Вместо голоса скрипом исполнят:
«Как же больно, не слышат когда»,
А их молча уронят…

ТЕМЕНЬ.

Листья входят без стука,
Лужи принимают гостей.
Ветер подметает тучи, 
Не слышно от дорог новостей. 
А лица в консервных банках 
Мчатся на нитро в депо 
По рельсам кривым, и держаться 
За выдох в привычку вошло.

А осень скучает по лету, 
Царапает муза стихи. 
Почерк хирурга на венах-
- Творенье табачной руки.
Голос в висок на повторе,
Плачет скрипичный ключ.
Сознанию ставит условье 
Без воздуха пламя задуть.

Сахар приляжет на донце,
В крепком и горячем уснет.
На улицу стрелка прогонит,
Подъездное солнце зажжет. 
Темень блуждает под курткой, 
Челку ерошит назло. 
За это другим достается,
И, может быть, им повезло.

А осень скучает по лету, 
Царапает муза стихи.
Почерк хирурга на венах-
- Творенье табачной руки. 
Голос в висок на повторе, 
Плачет скрипичный ключ.
Сознанию ставит условье
Без воздуха пламя задуть.

ОБРАЩЕНИЕ К ПТИЦАМ.

Планета большое,
Казалось бы место.
Но мне не хватает,
Остаться мне не где.
Поделитесь, птицы, небом,
Научите летать прямо,
Научите летать ровно,
Чтобы стать на вас похожим.
На земле меня не знают,
На земле меня не видят.
Обучусь летать я быстро.
Поделитесь небом, птицы.
В трамваях нет места.
Нет места и рельсам.
В морях кораблями
Заставлены метры.
Пожары сожрали 
Просторы лесные.
Мне вновь не досталось,
Мне вновь не хватило.
Поделитесь, птицы, небом, 
Научите взлетать резко,
Научите падать смело
С затуханьем в децибелах. 
На земле меня не вспомнят.
На земле меня не знали.
К вам с одним я обращаюсь,
Птицы! Небом поделитесь…