Щепилова Алена, мне 19 лет.
Я учусь на втором курсе Тюменского Медицинского Университета.
Пишу стихи и прозу, и всем желаю творческого взлета и ярких незабываемых побед.
СТИХИ
***
Не надо слишком верить в чудеса,
Ведь этот мир всегда один и тот же,
И чашу боли нам испить до дна,
И столько судеб, как одна, похожих.
Не удивляйся горечи вина,
Хороший вкус - он сладким не бывает,
И как алмазы заблестит роса,
И снова жизнь на языке растает...
Не надо слишком верить в чудеса.
ДЖОКЕР.
Я джокер, шут, я весельчак, фигляр,
Безумная, отчаянная карта,
В объятьях страстных огненного фарта
Я приобрел весь мир - и потерял.
Я джокер, шут, навеки обречен
Тяжка моя - расплачиваться - доля.
И я б не жил, моя была бы воля,
Но я не принят - значит не прощен.
Я джокер, шут, я резаной улыбкой
На миг грехи все ваши освещу,
Но я не судия - и я прощу
В полубезумьи полужизни полузыбкой.
Всем известно изречение: Собака думает о людях: «Раз они меня кормят, значит они боги!» А кошка: «Раз они меня кормят, значит, я - Бог!»
В связи с этим высказыванием у меня родилось такое стихотворение:
ТАРЕЛКА С МЯСОМ, ИЛИ
ПЁС И КОТ.
Хитрый пёс глядит лукаво
На тарелку с жирным мясом.
Просит, жалобно кивая,
Отломи кусок побольше,
Кушать хочется ужасно,
Аж живот скрутило болью,
И слюна из пасти льётся
На могучие на лапы.
Дайте мне тарелку эту,
Буду вам я благодарен,
И служить вам буду верно,
Защищать вас буду стойко.
Только дайте мне тарелку
И кусок на ней побольше!
Кот не стал просить подачки,
Влез на стол и с наглым видом,
Оторвал кусок получше,
Съел его неторопливо,
Огляделся и надменно,
Говорит собаке важно:
Буду я ещё стыдливо
Унижаясь, клянчить пищу.
Сам возьму, и пусть посмеют
На меня взглянуть сердито.
Мне обязаны по праву
Отдавать кусок получше.
Ни к чему тут благодарность,
Мне служить все твари рады!
Как рассудите, вы, люди,
Для кого куска не жалко?
ВЕРВОЛЬФ.
Молю безумцев и чужаков -
Прочь от этого полнолунья,
И тихим стонов седых костров
Плачу за собственный миг безумья.
Звенит в голове немой вопрос -
Кто я такой и зачем мне разум?
Луна пожирает остатки грез,
Прижавшись к стеклу серебристым глазом.
Я вою от боли и пью коктейль
Из собственных слез и страха чужого
Мне вырвать бы сердце, да я боюсь,
Что будет расти оно снова и снова...
ИНОМИРЕЦ.
Можно мне бросить отточенный меч?
Подставить врагу открытую шею,
Чтоб голова полетела с плеч,
Кровью моей орошая землю.
Можно я упаду с коня?
Зароюсь лицом в снежную выбель,
Чтоб в этом мире забыли меня,
А помнили только лишь гибель...
Можно мне повернуть домой?
Забыть, как призрачный сон, все это,
Весь этот мир, этот город н е м о й,
Как ни кричи, он не даст ответа...
Стойте! А может, я все же останусь?
Просто солдатом, без крова и пищи!
Только прошу Вас, примите как данность,
Что иномирец Вам будет не лишний!..
***
Снова кружатся тени.
Мглою танец взорвался,
В крике бессилья и гнева
Вдруг пустотой оборвался.
Снова взрезаны стопы
Плетью танец змеиный.
Боги, как же жестоко!
Боги, как же красиво!
Снова огонь по венам
В выдохе пепел искрится.
Мажет кровью по стенам
Взгляд слепой танцовщицы.
Снова боль полоснула
Ноги в такт стуку сердца.
Горлом по лезвию бритвы
В огне безумного скерца...
ПАДШИЙ АНГЕЛ.
Если ты хочешь, покрась мои крылья
В предательский белый цвет.
Если ты можешь, открой мне двери
В ослепительно яркий свет.
Только я всё же останусь навеки
Жестокой игрушкою зла.
Буду тонуть в своей темной пещере,
Прячась от белого дня.
Если ты можешь терпеть эту данность
Просто останься со мной.
Если захочешь, я выйду из тени
Гореть в твоей жизни земной.
Если ты рядом, я стану известен
Тем, что вышел из тьмы.
Если захочешь, мы будем вместе
Навеки лишь я и ты!
***
А жизнь, что талая вода,
Сбегает с горки по ручью,
Срывая рваные лохмотья,
Застыв у неба на краю
Душа кричит, идя босая,
Сжимая потные ладони,
Ступая бережно по краю,
Весну скрывая от погони.
Её преследуют ненастья,
Бьют в спину ветры ледяные,
Она к теплу бежит, не зная,
Что ноги – сапоги стальные.
Не убежать в стальных обувках
От мрака ночи одинокой,
Она живет в тревожных звуках,
Она полна тоски глубокой.
Не убежать – тяжелы ноги,
Не уберечь подарок солнца,
Сжимая потные ладони
Душа ступает одиноко,
Весну скрывая от погони,
Надежду затая глубоко.
А жизнь, что талая вода, сбегает с горки по ручью...
РЕМЕЙК НА СТИХОТВОРЕНИЕ САШИ ЧЁРНОГО
ОБСТАНОВОЧКА.
Вопит сынок, побит за двойку с плюсом.
Жена стирает рваные носки,
Свело живот, неделю маюсь с флюсом,
Хочу завыть от боли и тоски.
Клопы грызут, на стены гадят мухи,
Беззубый дед снуёт туда - сюда,
Собаку "насмерть" закусали блохи,
Прокисла в холодильнике еда.
Остался на тарелке неприглядный
Последний полусвежий бутерброд,
Дед, кашляя, нечёсаный и грязный
Опять по комнате туда - сюда снуёт.
Ну вот и всё, депрессия накрыла!
Рвануло кран - вода фонтаном бъёт,
А в туалете - унитаз забило,
А к туалету, спотыкаясь, дед идёт.
А дочка кошке под диваном ставит клизьму,
С лицом восторженным, открыв от счастья рот.
И кошка чёрного набравшись писсимизьму
Истошным голосом так жалобно орёт.
ИИСУС.
Что толпе его страданья?
Иудеи жаждут крови.
Разорвать его на части,
Оплевать, забить камнями.
У толпы одно желанье, -
Иудеи жаждут крови,
Упиваясь правом власти.
Режет плоть венок терновый –
Так его короновали.
Хлещет плеть по свежим ранам.
Тихий стон толпа не слышит.
На Голгофу, полуголый,
Пот и кровь глаза застлали.
Его болью небо дышит.
Что толпе его закланье?
Фарисеи жаждут крови.
И орут, кипя от злости:
«Что же ты не явишь чуда,
Не прервёшь свои страданья?
Вознесись к отцу на небо!
Пусть накажет нас оттуда!...»
Но Иисус шептал смиренно:
«Господи! Открой их сердце…
Господи! Спаси их души…
Господи! Прости их, грешных…»
Шёл – молясь самозабвенно.
Потешаясь над безвинным,
Вслед: «Распни его!» - кричали.
«Это царь наш, иудейский,
Мы его короновали!»
Посреди толпы лукавой,
Ужаснувшись чёрной злобе,
Лишь немногие стояли,
Пряча скорбь в глубинах сердца,
Видя Крест Его кровавый,
Слыша ругань и проклятья:
«Заступись Господь!..» - шептали.
КТО Я В ЭТОМ МИРЕ?
Кто я в этом мире?
Одна среди многих.
Устала от правды
Ленивого света.
Слова растеряла
В скитаниях долгих.
Ушла от себя,
Не дождавшись ответа.
Кто я в этом мире?
Листок среди листьев,
Лежащих беззвучно
На пыльной дороге.
Идя ниоткуда,
Не зная ответов,
Бреду безразлично,
Не видя дороги.
Кто я в этом мире?
Парящая птица,
Зовущая день
За края горизонта.
Скупая надежда
Стремящихся выжить,
Желающих скрыться
За линией фронта.
Кто я в этом мире?
Одна среди многих,
Раскинувших руки,
На камни упавших...
Кто я в этом мире
Забывших о многом,
Роняющих время,
Себя потерявших?
МАСКИ ОТТО ДИКС.
Оживают тени
Дьявольской картины.
Вяжет мертвый разум
Шелком пауины.
Сломанные куклы
В лапах преисподней,
Вырывают сердце,
Чтобы стать свободней.
Шелковые нити
Расчлененных мыслей
Липкой паутиной
В зеркалах повисли.
Сотканы из боли
Рифы мрачной сказки.
Прорастая в лицах,
Оживают маски.
Кружит сумрак ночи
Пленников послушных,
Упиваясь страхом,
Разъедая души.
Сорванные с кожей
С изможденных лиц
Наигравшись спите
Маски Отто Дикс.
***
Всё было страшно и так нелепо
В глазах напротив сгорало небо.
В прожжённых дырах мне видно было,
Как Серафимы конец трубили.
... А вниз летели, сквозь тьму и холод
Ошмётья неба на грешный город...
Всё было страшно, почти напрасно -
Глаза напротив сулили счастье.
Никто не слышал набат вселенной,
Никто не понял их откровений.
... Взрывались звёзды, дойдя до края.
А грешный город спал, умирая ...
Всё было страшно и так жестоко -
Глаза напротив узрели Бога .
Прощальным стоном фанфары выли,
Так Серафимы конец трубили.
... Пал грешный город под оком грозным
Увидел Бога он слишком поздно .
